Глава третья

Мой переход из хиппи в йога начался примерно годом раньше, в тысяча девятьсот шестьдесят девятом, в то время как я всё ещё был учащимся средней школы. Стимулом послужили отчасти наркотики, отчасти глубокое отчаяние, которое иногда охватывало меня, и отчасти неудовлетворённость из-за отсутствия направления в моей жизни. Вопросы, которые всегда поглощали мой ум, внезапно приобрели срочность. Кто я? Почему я здесь? Куда я иду? Что реально?
Я хотел получить ответы. Более того, у меня присутствовало растущее чувство, что мир, с которым я был так безнадёжно связан, был каким-то нереальным. Я упускал нечто, нечто важное, нечто реально существующее, и это что-то было за пределами всего, что я знал. Кроме того, было ощущение срочности. Если бы тогда я не занялся этим «чем-то», я бы упустил мою единственную возможность ухватиться за это, что бы это ни было.
Я избегал давать этому определение. Но очень скоро я неохотно признал, что общепринятое слово в нашей культуре для этого «чего-то», чем бы это ни было, было «Бог».
Что было делать? Я ничего не знал о Боге. Я считал себя агностиком, беспристрастным в отношении возможности существования Бога, но в действительности я был внутренне закрыт, как будто я был атеистом. Люди, встречавшиеся мне в жизни и имевшие нечто общее с Богом, или религией, не были людьми, которыми я восхищался. На самом деле все они выглядели обманутыми, самоуверенными, скованными и полными решимости обратить меня в свою веру. Я избегал таких людей. Естественно, я не хотел становиться одним из них. Хотя я всё ещё хотел знать.

Итак, куда смотрит человек, когда он хочет узнать о Боге? Ну, конечно же, в Библию. Я нашёл Библию короля Якова и прочёл её от корки до корки.

Прим.: Библия короля Якова — перевод Библии на английский язык, выполненный под патронажем короля Англии Якова I, впервые была издана в 1611 году.

Она не раскрылась передо мной. Я обнаружил ревнивого Бога, который вовсю вмешивался в человеческие жизни, который распространял правосудие, благоволившее одним и ущемлявшее других, который жил на высочайшем уровне, в отдалении от людей. Жизнь Иисуса временами была вдохновляющей, но представление о том, что он был единственным посредником между всем человечеством и Богом, противоречило моему очень ограниченному пониманию и весьма меня беспокоило.

Я не могу сказать, что чтение Библии было бесполезным. Я выучил некоторые ценные уроки. Многие из пророков, Иисус и некоторые из его последователей изредка разговаривали с Богом. Они обращались с молитвами в трудные времена, или же в другие периоды времени просто вели беседы, чтобы лучше понять, что происходит.
Присутствовало ощущение, что Бог близок и что Он отвечает на молитвы и вопросы. Это представлялось, как нечто, что мне следует попробовать. Итак, я начал непрерывный диалог с Богом. Возможно, я просто разговаривал с самим собой, а, может быть, одна часть моего ума говорила с другой его частью. Я уверен, что у психолога нашлись бы все виды объяснений. Но, когда я осознанно направлял мои вопросы и комментарии к Богу, ответы приходили. Таким образом, я принял это в свою жизнь и продолжаю практиковать и сегодня.

Осенью 1969 года мой отец помог мне переехать в мою комнату в студенческом общежитии Аризонского университета. Пока мы ехали на машине по городу, я дал ему понять, что интересуюсь духовными вещами. Я также рассказал ему, что мои духовные симпатии имеют мало общего с Библией. Он сказал, что у него есть книга, которой я могу заинтересоваться. Когда мы приехали домой, он снял Бхагавад Гиту с книжной полки и дал её мне. Мой отец, который считает себя мыслящим гуманитарием и ни в коем случае не является религиозным человеком, дал мне Бхагавад Гиту. Бог действует непостижимыми способами.

Я проглотил её. Там, где Библия ничего не говорила в отношении моего ощущения универсального сознания, Бхагавад Гита великолепно его описывала. Вся цель жизни состояла в том, чтобы стать единым с Богом. Технология йоги приближает к этой цели. Кришна указал путь. Важным уроком для меня было то, что ответы на мои духовные вопросы, приходили не с Запада, но с Востока.

Я начал искать книги о религиях Востока. Я прочёл «Тибетскую книгу мёртвых», «Автобиографию йога», «Будь здесь и сейчас», «Великий йог Тибета Миларепа» и другие. Миларепа провёл годы, живя в пещере и медитируя. Я воображал подобную жизнь для себя. У Миларепы был гуру, который провёл его через многие испытания, и в итоге даровал ему просветление. Мне хотелось знать, встречу ли я когда-нибудь гуру, который поможет мне достичь просветления?

Я также время от времени занимался трансцендентальной медитацией, хатха-йогой и макробиотикой. В январе 1970 года в местном магазине здорового питания я нашёл листовку, рекламировавшую занятие по Кундалини йоге. Она показалась мне интересной. Никакие другие методы не были для меня эффективными. Итак, почему не дать шанс Кундалини йоге?
Но зачем? Что я действительно искал? Хотел ли я найти Бога? В январе тысяча девятьсот семидесятого «Бог» был интригующим понятием. Я много читал об этой захватывающей концепции. Люди, которые были намного мудрее меня, полагали, что найти Бога – это единственная истинная цель в этой жизни. Я был далёк от этого уровня понимания. Тем не менее, мотивация проверить это занятие по йоге была очень сильной. Если оно не имело отношения к Богу, которого я искал, тогда какого чёрта я всем этим занимался?

Хотел бы я рассказать вам, что моя мотивация была довольно глубоким пробуждением души с целью встретить свою судьбу. Но это было не так. Чем я действительно хотел заниматься – так это получать кайф. Я регулярно употреблял марихуану. Мой мирок вращался вокруг выхода за пределы заурядной реальности. Йога предлагала возможность нового способа получать кайф, ничего больше.

Если бы вы взяли интервью у двадцати человек, которые ведут йоговский образ жизни, и спросили бы, что привело их на их первое занятие по йоге, вы бы получили двадцать разных ответов. Одни возможно хотели снизить степень стресса в своей жизни.
Другие могли искать простые упражнения. У третьих, возможно, были различные проблемы со здоровьем, которые требовали внимания. Одни могли искать душевного спокойствия. Другие могли бы быть достаточно честными, чтобы сказать, что они искали секс. Какова бы ни была причина, приведшая их на занятие, если они продолжили заниматься йогой и сделали её частью своей жизни, потом они нашли что-то более глубокое и более всеобъемлющее, нежели то, что они первоначально искали. Это, несомненно, был мой случай.

Адрес, который я переписал с рекламной листовки в местном магазине здорового питания, привёл меня в старое одинокое здание в части Тусона, пользующейся дурной славой. Внутри наблюдалось интересное сочетание длинноволосых представителей хиппи и коротко стриженных, по-видимому, нормальных людей, сидящих на ковре с грубым ворсом или же на своих собственных матах или одеялах. Помещение использовалось как репетиционная студия для местной рок-группы.
Музыкальный инструмент и оборудование хранились в углу. Мои расклешённые синие джинсы были узкими в неподходящих местах и, вероятно, худшими брюками для йоги. Сидеть в них на полу было неудобно.
Приехали учителя, и в комнате воцарилась тишина. Они занялись приведением помещения в порядок: приглушили освещение, зажгли свечи и зажгли благовония, установили алтарь по центру. Они развернули овечьи шкуры и сели как истинные йоги, одетые в свободные белые одежды, безмолвные, величественные и одухотворённые.
Слева расположился высокий мужчина с длинными светлыми волосами, расчёсанными на пробор, длинной густой бородой и ярко-голубыми глазами. Он даже не произнёс ни слова, и я был уверен, что он весьма продвинутый йог.
Справа от него сидела то ли девушка, то ли фея. Она была миниатюрной, с огромными глазами, эльфийским носом и светящейся улыбкой, которая занимала половину её лица. Её голова, шея и талия были обмотаны яркими шарфами.
Меня заинтересовало, где они купили такую клёвую одежду.

«Сат Нам», – произнёс учитель громким голосом, сложив ладони вместе в приветствии, характерном для индийского стиля. – Добро пожаловать в Кундалини йогу, которой обучает Йоги Бхаджан. Он с почтением указал на чёрно-белую фотографию, стоявшую на алтаре. Бородатый человек в тюрбане смущал своим глубоким проницательным взглядом. Мне стало интересно, почему они должны были довольствоваться такой ужасной фотографией. «Он принёс Кундалини йогу на Запад, – продолжил он. – Это йога для Эпохи Водолея».
«Йога для Эпохи Водолея», что это означало? Создавалось впечатление, что эта йога могла бы каким-то образом способствовать глобальному изменению в сознании. Так и было.

– Мы начнём занятие, сонастроившись с Великим Незримым Учителем, который присутствует внутри каждого из нас.
Мантра «Онг Намо Гуру Дев Намо». Я склоняюсь перед Уникальной Творческой Энергией. Я склоняюсь перед Божественным Учителем.

Он сел с прямой спиной, и его ладони надавливали на центр грудной клетки.
– С помощью этой мантры мы сонастраиваемся с Йоги Бхаджаном и его учителем, и со всеми учителями в этой древней линии преемственности, Золотой Цепи Учителей Кундалини йоги.
Я представил ряд йогов, взирающих на нас с вечно исчезающих уровней вечности.
Он сделал глубокий вдох и затянул резкий, как сирена, подающая сигналы судам во время тумана, звук: «Оооооннг Наамоооооо…» Этот звук физически проник до самых моих костей. Группа быстро подхватила его, создав гармоничный хор, звучание которого наполнило всю комнату. Я не слышал раннее ничего подобного. Этот звук заставил вибрировать каждую клетку в моём теле. Его звучание донеслось до глубочайших пространств моего ума. Что происходило? Он был мощным. Он ощущался как посвящение в какую-то священную и древнюю технологию. Истина состоит в том, что он представляет собой в точности то, чем он казался.

К третьему повторению мой голос соединился с групповым хором, и я позволил вибрации проникнуть в моё сердце. Я открылся Йоги Бхаджану и древней линии учителей, а также своей собственной внутренней мудрости. Я стал ещё одним звеном в Золотой Цепи Мудрости. Таким образом, начались мои первые в жизни классы по Кундалини йоге.
Я не уверен, что именно я ожидал от этого класса, но это была тяжёлая физическая тренировка с мощным дыханием. Учитель выжимал из нас максимум. Моё тело было не в форме, оно было зажатым, напряжённым, и я не знал основы расслабления. Я даже не мог прямо сидеть. Превозмогая боль, я пытался скопировать позу, которую они так легко принимали.

Он подбадривал нас: «Важно не то, насколько хорошо вы выполняете упражнение. Важна энергия и сосредоточение на ней». Это помогало, потому что, естественно, я делал упражнения неправильно. Он также сказал: «Держитесь, и вас поддержат». Я старался держаться. Я был так благодарен за моменты расслабления между упражнениями. «Глубоко расслабьтесь и ощутите жизненную энергию, текущую к каждому нерву и клетке вашего тела». Возможно, это было моё воображение, а, может быть, я действительно почувствовал эту энергию. Так или иначе, это помогло мне расслабиться.

Какое занятие! Мы завершили его пением, безмолвной медитацией и песней «Пусть Солнце светит над тобой». Когда мы закончили, всё, на что я был способен, это смех со слезами на глазах. Это было истинно, это было мощно и это было возвышенно. Я чувствовал себя идиотом, сидя там с глупой улыбкой на лице, не будучи в состоянии что-то сказать.
Учитель сказал за всех: «Вы осознаёте это, когда вы это обрели».

Я был под кайфом, но без наркотических галлюцинаций. Даже ещё лучше: я чувствовал себя морально очищенным и ощущал, что я нахожусь в согласии с собой. Возможно, самой сильной эмоцией было освобождение. Был виден конец наркоманского периода в моей жизни. Достаточно просто, я никогда не должен был принимать наркотики снова. Я нашёл кое-что получше.

Позже тем же вечером я обсуждал занятие с моим лучшим другом, одногруппником и духовным искателем Энди. Я восторгался Кундалини йогой и йогами, которые учили. Я сказал ему, что мы смогли достичь более высоких уровней сознания без наркотиков. Мы были свободны. Это была такая хорошая новость, что мы встретились и выкурили косячок в честь такого празднества.
Да, я знаю. Знать истину легко. Жить согласно истине – нечто совсем другое.
Энди и я стали регулярно посещать классы по йоге. Мы приняли йогу с легкомысленным энтузиазмом новообращённых. Нам нравилось как следует выкладываться на занятиях. Мы продолжали практиковать, возвращаясь за большим. Получение кайфа никогда не было столь законным.

Нашими учителями были Доусон и Карен. Эта пара относилаись к самым первым ученикам Йогиджи. У них был центр по подготовке учителей Кундалини йоги в Санта-Фе, штат Нью-Мексико, который назывался Ашрам Махарадж. Йогиджи попросил их организовать классы в Тусоне и создать постоянную группу. В конце концов они вернулись в Санта-Фе с приглашением, доступным для всех, кто посещал их классы, приезжать жить в их ашрам. Позже обязанности по организации классов в Тусоне взял на себя Патрик, незадолго до этого прибывший из Лос-Анджелеса.

На начальном этапе всё упиралось в возможности физического тела. Наши тела были не в форме, мышцы были напряжёнными, у нас отсутствовала гибкость, и мы испытывали боль. Многие из упражнений казались невыполнимыми. Вместе с Доусоном, подбадривавшим нас держаться, мы прилагали усилия и заставляли наши тела подчиняться. Но этого было недостаточно. Он хотел большего. Предполагалось, что мы не только будем держаться, но и расслабляться, выполняя последнее. Постойте. Вы хотите, чтобы мы держались, или вы хотите, чтобы мы расслаблялись? Примите же решение!

Я думал, что я что-то знаю о расслаблении. Это означало «идти спать», верно? А вот и нет. Многие люди в нашем обществе не способны расслабиться даже во сне. Обычно, когда кто-то настоятельно просил меня расслабиться, это происходило потому, что я слишком активно занимался любовью или же испытывал напряжение. Когда я расслаблялся, моя активность прекращалась. Для меня не имело смысла то, что я должен был без остановки заниматься любовью, и в то же время расслабляться.

Оказалось, что было много информации о релаксации, которой я не знал. Релаксация лежала в основе всех осознанных технологий Востока, включая многие формы медитации, Тайцзи, боевые искусства и, конечно же, йогу. Релаксация было осознанным процессом освобождения от напряжения. Она не имела ничего общего со сном. В действительности расслабление могло привести к возросшей ясности ума, физической силе, увеличившейся энергии и продолжительной выносливости. К своему большому удивлению я научился тому, что сосредоточение на расслаблении и дыхании работает намного лучше, нежели мои попытки заставить себя держаться. На самом деле, чем больше я расслаблялся, выполняя упражнение, тем большую интенсивность я должен был поддерживать.

Я не представлял, сколько напряжения я носил в себе. Не зная последнего, я стал экспертом в наращивании напряжения и хранении его в разных частях своего тела. Я полагал, что быть тревожным и напряжённым, круто. Это сохраняло меня как личность и помогало мне выполнять свои обязанности. Совсем ли я не понимал, что это также убивало меня? Мне было только восемнадцать, но я уже преуспел на пути к высокому кровяному давлению, закупоренным артериям и болезни сердца.
Я рано узнал в процессе моей йоговской практики, что напряжение было врагом, а расслабление лекарством. Это была ни грубая сила, ни физическая или умственная, и даже не интенсивность, дававшая мне энергию выдерживать то или иное упражнение. Как это ни парадоксально, это было осознанное расслабление. Вызовы, брошенные физическому телу Кундалини йогой, были идеальной тренировочной платформой для обучения искусству расслабления. Преимущества были незамедлительными и очевидными – растяжка стала даваться мне легче, у меня появилось больше выдержки, чтобы выдерживать более трудные упражнения, и я мог поддерживать позу более длительные промежутки времени.

Это искусство релаксации было действительно откровением. Оно касалось не только моего физического тела, которое удерживало напряжение. Я был довольно скованным в большинстве сфер моей жизни. Я был ментально взвинчен, у меня наблюдались резкие эмоциональные перепады, и я был склонен агрессивно приниматься за решение проблем. Сколько напряжения нам нужно носить в себе перед тем, как мы потерпим крах? Насколько глубоко нам нужно впасть в беспокойство, тревогу, страх, гнев и отчаяние перед тем, как мы осознаем, что существуют более подходящие методы справляться с делами? Йога учила меня лучшему пути обращения с моим физическим телом, но эти уроки проникли в каждый аспект моей жизни.
А я думал, что я знаю, как расслабляться!

Другой сферой, где уроки йоги начали проникать в мою жизнь, было питание. И Доусон, и Карен говорили о питании. Они превозносили достоинства вегетарианской диеты. В то время я уже увлекался макробиотикой, поэтому мне требовались убедительные доводы. Пару раз они обсуждали очищающие травы и специи, такие, как чеснок, лук и имбирь; красный и чёрный перец, корицу и гвоздику, и другие специи. Они дали рецепт йоговского чая и стимулировали нас постоянно его пить. Я сразу же купил специи и начал готовить этот чай в своей комнате в общежитии. Однажды управляющий общежития ворвался в мою комнату, будучи убеждённым в том, что экзотические запахи, разносившиеся вниз по коридору, были чем-то нелегальным. Я дал ему чашку йоговского чая, и мы стали друзьями навек.

Я рассказал обо всех этих травах и специях моему учителю по макробиотике. «Это слишком иньский путь», – предупредил он. «Если ты будешь сочетать стимулирующую диету со всей этой йогой, ты высушишься».
Боже мой, что за дилемма! Я придерживался макробиотической диеты в течение нескольких месяцев и принял во внимание баланс Инь и Ян. Этот учитель действительно сильно повлиял на мою жизнь и помог мне оставить в прошлом рацион, основанный на употреблении в пищу мяса. Он познакомил меня с книгами Мичио Куши и объяснил мне взаимосвязь между диетой, здоровьем и сознанием. Я чрезвычайно уважал его и был многим ему обязан. Но в тот момент он предостерегал меня от того, что, как я думал, было следующим шагом на моей духовной стезе.
Казалось, что я должен был сделать выбор: две духовные стези манили меня. Для того чтобы идти одной, я должен был покинуть другую. Это казалось несправедливым. Обе были достойные. Обе были истинные. Я практиковал обе стези, овладел ими обоими и испытал их опытным путём. Я знал, что они обе верные, но не обе верны для меня. Если я хотел расти, я должен был выбрать.

Я мог продолжать соблюдать мою макробиотическую диету и работать над тем, чтобы быть центрированным и уравновешенным. Это мне очень нравилось. Мне нравился мой учитель, мне нравилась моя диета. Но это не требовало напряжения сил. Это было удобно. Кундалини йога, с другой стороны, была, несомненно, сложной, захватывающей и обещала стремительную трансформацию, даже учитывая угрозу быть высушенным.

Я выбрал Кундалини йогу и никогда не оглядывался в прошлое. Вся прелесть состояла в том, что Кундалини йога не только придавала мне энергию, но одновременно она помогала мне оставаться более центрированным и сбалансированным, по сравнению с тем, что когда-либо совершала макробиотическая диета. Несмотря на предупреждение, я не высушился.
Доусон поощрял нас голодать один раз в неделю или соблюдать монопосты, например, пить только йоговский чай, или только овощной сок, или смесь из миндального молока и виноградного сока, или же просто лимон, воду и мёд. Вторник был днём активности Марса, днём с высоким уровнем энергии, по вторникам мы постились. Занятия йогой в дни поста были очень крутыми. «Очень крутыми» означало, что они давали очень высокие состояния.
Перейти к главе 4